КУРС МОЛОДОГО ОВЦА

 

Часть первая
   

 

3.6.16. Право на участие в судебных разбирательствах Обвиняемый вправе участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении судом вопросов об избрании меры пресечения; продления срока содержания под стражей; помещения в медицинский или психиатрический стационар для производства экспертиз; временном отстранении от должности. Право участия призвано обеспечить натуральную реализацию принципов, и в первую очередь, конституционного принципа обязательного участия обвиняемого в рассмотрении судом его делюги, как составляющего общего права и гарантии на Защиту. Далее учитываются принципы состязательности, равноправия сторон, непосредственности и некоторая другая «мелочь». Не хило. Первая инстанция – суды нижнего звена, рассматривающие обвинение по существу и выносящие Приговоры, а также суды, непосредственно рассматривающие жалобы, обращения сторон по вопросам меры пресечения, производства отдельных следственных действий и по иным процедурным проблемам, требующим судебного контроля. Мировые судьи сюда же причисляются. Ко второй инстанции относятся апелляционные и кассационные суды, перепроверяющие решения судов I инстанции. Третьей же инстанцией является надзорный суд. Тогда разбирательство дела судом I инстанции – это судебное рассмотрение обращений сторон, в том числе предъявленного обвинения, со времени передачи таких обращений и материалов уголовного дела суду (вернее сказать – поступления дела в судебное производство) до времени вынесения приговора или иного резолютивного решения, плюс, весь период приготовительных мероприятий по последующей передаче тех же материалов суду II инстанции. В свою очередь, разбирательство дела судом II инстанции охватывается всеми судебными мероприятиями со времени поступления обращений сторон вместе с материалами в этот суд до момента вынесения тем же судом своего резолютивного решения, как итогового акта о пересмотре или подтверждении правильности решений суда I инстанции. Ну, и разбирательство дела надзорным судом аналогично включает в себя всё производство, связанное с рассмотрением надзорных обращений (жалоб, представлений, прочее) со времени их поступления в этот суд до вынесения решения по существу поставленных перед судом вопросов. Вновь коварный законодатель использовал многоликие понятия, уклонился от единообразия, чем привнёс неразбериху в применении обсуждаемого права на радость мусорам. Разбирательство, рассмотрение… В общем-то, это один хрен, который, ввиду халявности немногим слаще редьки показался. А вот мусора прикогтились к этой разноголосице и выгодно для себя считают «разбирательство» более узким понятием, роднят его только с той частью рассмотрения, которая осуществляется в заседаниях слушанием дела. Тем самым Участия обвиняемых вычленяется из всех прочих составляющих общего рассмотрения, например, связанных с принятием промежуточных, подготовительных решений, связанных с осуществлением прочих сопутствующих процедур. Ловкая уловка в ловле блошек на живца. Сам овца! При дальнейшем терзании нормы о Праве на участие на поверхность чумными бубонами выступают другие погрешности и противоречия, влекущие уже привычные нам проблемы. С одной стороны, Право участия безоговорочно для всех инстанций. С другой же – следуя специальным нормам о порядке рассмотрения дел в этих инстанциях, мы находим, что Право действует «автоматически» только по первой инстанции. А для его воплощения во II инстанции или в надзорном суде требуется выполнение дополнительного условия: заявить ходатайство о своём участии. Не заявил такового ходатайства, да ещё в определённый срок, да ещё и в оговорённом формате – большой бэн тебе на воротник. То есть, мы сталкиваемся со всяческими обременениями Права, от которых зависит его реализуемость. Или вот: тебе может привидеться, что Право участия в разбирательстве по первой инстанции распространяется на всю стадий? Ан нетушки. Обвиняемый может остаться за бортом, например, при заочном разбирательстве или когда суд рассматривать будет его Замечания на ПСЗ, или когда назначать будет судебное заседание без предварительных слушаний. Само понятие «участие» в Кодексе не расшифровывается. И это позволяет мусорам щемить возможности защиты. Так, признавая кассационную стадию - более письменной формой производства, суды не считают обязательным до начала заседания предоставлять обвиняемым (осужденным) все «состязательные бумаги» по делу, представленные участниками суду с целью влияния на его выводы и решение. В частности, обвиняемому и защитнику не представляют копии возражений, дополнительных жалоб и материалов доказательственного значения. Что это, если не ограничение Права на участие? Можно согласиться, что норма по статье 47 УПК является предписанием общего (универсального) характера. Допустим. Ведь существуют в её развитие правила по специальным нормам, в коих отдельно конкретизируется и уточняется Право на участие в более развёрнутом виде. А эти специальные нормы, притом, имеют преимущество в применении и по расшифровке для конкретных случаев. Да только все такие последующие оговорки, в свою очередь, столь корявы, что порой существенно изменяют содержание Права или вообще приводят к отмене его. В этом наблюдается результат влияния мусоров на редакцию Закона, когда под их давлением вносились изменения и дополнения, изуродовавшие УПК до безобразия. В итоге Кодекс ныне пренасыщен такими чёртиками-перевёртышами взамен стройных норм. Дурацкими являются все без исключения ограничения, в которые укутали Право на участие. Глянь-ка, внутри нормы перечислены возможные судебные инстанции и отдельные стадии, на которые распространено Право участия. Из данной конструкции явствует, что на судебные рассмотрения всех иных вопросов Право не распространяется. Следовательно, обвиняемый не вправе рассчитывать на участие, например, в рассмотрении судом вопросов по контролю его корреспонденции, по проведению обыска и выемки в его жилище, по аресту его денежных средств и имущества. А сами суду в ответ на редкие возмущения по поводу таких ограничений голосят: Всё верно – нет Права, но ничего страшного, ограничения такие вполне компенсированы последующей возможностью обвиняемого обжаловать решения судов в вышестоящие сферы. Надо же, что за вздор! Указанными решениями и осуществляемыми на их основе действиями напрямую затрагиваются не менее значимые конституционные права и свободы обвиняемого, чем по, например, всё же учтённому в том же Законе решению о временном отстранении от должности. И то обстоятельство, что перечисленные следственно-судебные действия пытаются связать с мнимой «тайной следствия» или с необходимым аспектом неожиданности осуществления в значении устранения возможных противодействий – такие доводы не могут оправдать урезание Права защиты на доступ к правосудию (участию в нём). Допустимость и обязательность участия обвиняемого при рассмотрении и указанных вопросов права фактически подтверждается тем, что прямое участие стороны защиты предопределено и не умаляется при рассмотрении точно таких же вопросов в ходе рассмотрения дела первой инстанцией по существу обвинения. Указанные же ограничения для стадии предварительного следствия Закон никак не объясняет, и об их природе мы можем только догадки строить. Но сами нормы, а в особенности существующая практика ущемлений со временем подправляется с учётом всё же интересов защиты. В чувство законодателя и мусоров приводит Конституционный Суд. Другой странностью видится отделение Права участия в судебных рассмотрениях дела от Права участия в разбирательствах по жалобам, подаваемым в суд в ходе предварительного следствия. По всем внешним признакам рассматриваемые в этих случаях судом вопросы касаются всё того же уголовного дела, само рассмотрение происходит в обычном порядке судебных заседаний с участием тех же сторон, а решения суда способны существенно повлиять и на ход самого производства по делу и на позицию обвинения. Умнички-юристы пытаются объяснить такое размежевание тем, что обжалование в порядке ст. 125 УПК, якобы, не затрагивает существа обвинения – то есть, вопросы преступности, причастности, вины и наказуемости не решаются такими рассмотрениями. Враньё. Жалобы на законность расследования, пусть косвенно, но всё же обвинение затронуть могут, да так затронуть, что обвинение прахом падёт. Так, через судебные решения о незаконности конкретных следственных действий их результаты (доказательства) вылетают в трубу ввиду недопустимости, что может повлечь даже прекращение уголовного преследования из-за явной необоснованности (читай – недоказанности) обвинения. Разве нет? Да, чёрт побери! Я лично одному чуваку слепил жалобу на незаконность прослушки и записи его телефонных переговоров, когда фэшники произвели такой контроль за пределами срока, установленного судом на проведение ОРМ. И что, суд подтвердил незаконность действий ментов, а после этого пришлось следаку вычленять из дела распечатки, расшифровки, аудионосители тех переговоров. Утраты эти оказались невосполнимы для мусоров. При том, что доказательства были единственными в своём роде, составообразующими. В том деле целый эпизод улетел из обвинения. А эпизод, между прочим, о приготовлении к заказной мокрухе, - голимый червонец могли по нему впаять… И напротив, монументально откованное в Законе Право на участие в рассмотрении судом вопроса об отстранении от должности уж точно не касается сути обвинений, любое решение суда по данному вопросу не скажется на производстве значимым образом. Так где же логика в нормативном обособлении? Её нет, но есть дурь. Таким разделением законодатель под давлением практикующих мусоров искусственно отгородил суды от возможных касательств любых вопросов по обвинительным процедурам и выводам на стадии расследования при рассмотрении судами каких-либо жалоб обвиняемого. А под предлогом таких завуалированных ограничений возникает формальный повод отказывать в удовлетворении жалоб или даже не принимать их к рассмотрению. Так то. Участие в судебном разбирательстве подразумевает обеспечение обвиняемого реальной возможностью активно использовать предоставленные Законом правомочия участника от стороны. Участие отличается от присутствия. Участие может быть прямым, когда обвиняемый сам и непосредственно функционирует в действах, или же участие будет опосредованным, когда функции осуществляются через посредников, представительством в суде или дистанционно, например, через письменные обращения, через конференц-связь. (Не ухмыляйся, предложенный Законом такой формат участия, как конференц-связь, вовсе не обеспечивает непосредственное участие; посредниками здесь выступают технические средства коммуникации, а также люди-операторы этих средств). Различие стадий, инстанций и предметности обсуждений в них, конечно, обуславливает некоторую разность по объёму возможных действий обвиняемого. Самые обширные и множественные возмоги предопределены для рассмотрения судом обвинения по существу в I-ой инстанции. К общим действиям участника можно отнести функции его по процедурным вопросам подготовительной части: заявление отводов, ходатайств, жалобничество, ознакомление с материалами. Судебное разбирательство по существу основного вопроса рассмотрения именуется исследовательской частью – так называется стадия судебного следствия. Здесь участие обвиняемого определяется правами стороны в споре: представление суду обращений; ознакомление с обращениями от второй стороны; представление доказательств, высказывание мнений и суждений, выступления в прениях, выдвижение требований, получение разъяснений, приёмка судебного решения. Основным благом от участия является возможность непосредственного восприятия процесса, возможность влиять на выводы и решение суда личными действиями, оказывать вполне законное давление на суд, с тем, чтобы ты не был обделён объедками со стола или все они достались лишь тебе. Соответственно любое ущемление в правах участника, когда создаются преграды для его правовых средств и условий их реализации, должно расцениваться как ограничение Права на участие в разбирательстве. Право на участие не является абсолютным. Мы уже отметили одно объективное и непреодолимое препятствие участию – смерть обвиняемого. Тяжкое заболевание, психическое расстройство, пропадание без вести также явно не располагают к участию. Упомянута была и заочная форма разбирательства (Без тебя тебя женили, нерв заочно теребя). Но наиболее популярной формой отстранения от участия ныне считается удаление из зала суда под предлогом нарушения порядка заседания. К этому свинству я ещё вернусь в главе о судах присяжных. А пока отметить хотелось бы, что крайне резво профессиональные судьи взяли на вооружение данный способ именно в судах присяжных, когда мусора обнаруживают угрозу от эмоциональных и энергичных воздействий со стороны обвиняемых на хрупкие умы «непрофессиональных» судей. Естественно у мусоров нежелание подобного влияния, способного обрушить их позиции и чаяния. Не секрет, что правила судопроизводства сложны для их верного понимания и для точного выполнения даже проф.юристами. Редкий из обвиняемых удержаться сможет в берегах регламентных условий, сумеет сдержать свои эмоции, праведное возмущение на всех крутоярах, порогах, стремнинах слушаний, особенно, когда сталкивается с явной несправедливостью со стороны председательствующего судьи. В крайнем случае, когда подсудимый оказался необыкновенно тактичен, его намеренно провоцируют на «нарушение порядка», попросту придираются к его поведению и высказываниям. И, проведя подсудимого через пару-тройку замечаний, с детской непосредственностью выдворяют из зала заседаний аж до «последнего слова». Это – ни что иное, как лишение Права на участие, так как через то самое выдворение основного участника полностью отлучают от участия без предоставления каких-либо альтернатив, например, переводом его в формат видео-конференц-связного участия, пусть даже при односторонней трансляции обвиняемому картинки и озвучки процесса (полу-участие). Но именно личное, телесное участие обвиняемого во всех судебных действиях и непосредственное присутствие при вынесении (провозглашении) решений максимально обеспечивает защитные его потенции, когда он может глазками, ушками, кожей своей воспринимать все процессуальные вибрации. Именно обвиняемый – самое заинтересованное в исходе дела лицо, и он не может быть ограничиваем, тем более полностью лишаем возможности прямо и без посредничества реагировать на происходящее, всякий раз доводить своё мнение до внимания суда, согласовывать свою позицию с другими участниками от защиты, собственной волей и действиями добиваться благоприятных себе итогов, тем самым используя равный доступ к правосудию.

…