КУРС МОЛОДОГО ОВЦА

Часть вторая
   

Глава 8. Расследование – следственные действия Эй, курсант, а ты уже в курсе, что в Российской Федерации нет политзаключённых? Спе-шу обрадовать: нас в очередной раз жестоко надули, и не имею сил удержаться от долгой цита-ты: «…Большинство законов имеет видимость произ¬вольных: они зависят от интересов, стра-стей и мнений тех, кто их придумал, и от характера климата мест¬ностей, где люди объедини-лись в общество. В жаркой части света, где вино вызывало горячку, сочли за лучшее вменять привычку к нему в преступление; в других, более суровых климатах опьянение считается по-четным. Здесь мужчина должен довольствоваться одной женщи¬ной, там ему разрешено иметь их столько, скольких он может прокормить. А еще в других странах отцы и ма¬тери умоляют иностранцев снизойти до того, чтобы пере¬спать с их дочерями; впрочем, всюду девушка, от-давшая¬ся мужчине, считается обесчещенной. В Спарте поощря¬лось прелюбодеяние, в Афинах оно каралось смертью. В Риме отцы обладали правом распоряжаться жизнью и смертью своих детей. В Нормандии отец не имеет права лишить ни гроша своего самого непокорного из сы-новей. Имя короля священно для большинства пародов и омерзительно для остальных. … Прелюбодеяние и педерастия разрешены среди мно¬гих наций, но вы не найдете ни одной, где было бы дозволено нарушать свое слово, ибо общество может существовать при супруже-ских изменах и любви между мальчиками, но оно немыслимо среди людей, похваляю¬щихся тем, что они друг друга обманывают. … Мы испытываем отвращение к отцу, живущему как мужчина со своей собственной доче-рью, и оскорбляем кличкой кровосмесителя брата, насилующего свою сест¬ру, но, когда речь идет о молодой колонии, где не остает¬ся никого, кроме отца, имеющего сына и двух дочерей, мы считаем весьма достойным делом заботу, которую берет на себя эта семья, чтобы не дать погибнуть роду. Брат, убивающий брата, – чудовище; однако брат, не имеющий иного средства спасти свою родину, как принести в жертву другого брата, считался бы челове¬ком божественным. Все мы любим истину и делаем из этой любви добро¬детель, ибо в наших собственных ин-тересах – не под¬вергаться обману. Мы связываем тем большее бесчестье с ложью, что из всех скверных поступков ее легче всего скрыть и наименьших усилий стоит ее предпринять; однако в сколь многих случаях ложь оказывается ге¬роической! Например, если речь идет о спасении друга, тот, кто в этом случае скажет правду, покроет себя позором; при этом мы не делаем ни-какого различия между человеком, оклеветавшим невинного, и братом, имеющим возможность спасти жизнь своему брату при помощи лжи, но предпочитающим его предать, говоря прав-ду…». Что-нибудь изменилось? Разве что наименование местностей. Что есть преступление сегодня, кого и как судить, какую кару избрать повинному, что ос-нованием всему представить, где применить Закон, а где лишь усмотрение одно – эти и все иные репрессивные умыслы порождаются и решаются только политикой (интересом) государ-ства, читай – кучкой узурпаторов власти. А потому, все без исключения заключённые, как жертвы этой политики являются политическими заключёнными. И ты скоро очень встанешь в строй политических репрессантов, если не будешь сопротивляться всеми силами. На то оно и Расследование, что последки преступные призвано за тобою собрать воедино, взвесить их, цену назначить и свезти на торжок. На то оно и Предварительное, что предваряет некое основное расследование, которым является по идее Судебное следствие. Однако, как опасно в России ходить без трусов, так и чревато верить законодательным декларациям. На этой территории будней не бывает, вехи мерят по лунному календарю, а шубы носят наизнан-ку. Изнанка же нашенского судоскотства такова, что «предварительное расследование» на по-верку не является прелюдией к спектаклю, – это и есть сам спектакль, после которого занавес и обрушивается. А все эти судилища – так, эпатажные мизансцены на потребу публике безби-летной. Предварительным следствием уже всё по роковому замыслу Режиссёра должно быть предрешено, потому как Он здесь диктатор и узурпатор, хулитель и праведник. Он – это след-ственные мусора (следаки и прокуроры). Соответственно такой «кривой» расстановке сил и ролей тебе не следует выжидать, когда Вы-жиды «судом рассудят», но должен стремиться (если есть такая возможность) решить все вопросы уже на данной стадии. Ядром расследования являются следственные действия, направленные на получение доказа-тельств. Их (действий) производство – леса непроглядные, топи карбидные, куда нам полевым и парнокопытным вход заказан. Но мы уже храбро по краю этой чащи блудили и внутрь лука-лись, когда ворошили некоторые аспекты следственных действий то поверхностно, то в по-дробностях да с примерами. С чего бы тебе сейчас дёргаться и трепетать перед неведомым, мрачным, большим. Хрен соскочить с темы. Не ссы. Как говорил Заратуштра: Что посмеешь, то и пожмешь. Хотя производство следственных действий и озадачено добычей доказательств, но не факт, что искомые доказательства будут непременно получены, а палученные будут качественны и съе-добны. Следственные действия производят и на судебной стадии, как для получения новых доказателств, так и для перетряски прежде собранных. Последний вариант (при попуститель-стве Защиты) является ничем иным, как дублежом, афинажем и сепарацией, где уже имеющее-ся в распоряжении обвинителей доказательство множится и корректируется при случае, так чтобы у суда появлялся выбор более выгодной редакции в пользу интересов всё того же обви-нения. Правила получения доказательств – суть проведения следственных действий, что для предварительного следствия, что для судебного следствия в корне, стволу и прочим наростам имеют много одинаковостей. Достаточно заметить: часть норм о порядке сл.действий в суде прямо отсылают к соблюдению правил, как они предписаны для предварительного расследо-вания. Есть малые, порой существенные отступления в виде отдельных стеблей, хвои и пара-зитов, но о них в своё время. В этом вопросе к глотке зверя уместнее подбираться тихим сапом по рёбрышкам. «Курочка по зёрнышку…» и вдоль прежних бережков: узнаём правило в его практическом существе – перенимаем оружие и приёмы противника, обращаем это против не-го, вместе с тем изыскивая и применяя свои батога?. Ага? В основе всякого следственного действия (смотри Главу 5) лежит пупком кверху мероприя-тие, как некий объём манипуляций по добыче и фиксации полезной информации, а также ана-литическая мыслительная деятельность по обработке этой информации. Информация (вот та руда, ради которой весь ки?пиш) типируется на сведения-доказательства по обстоятельствам де-ла, и на информацию о самих сведениях оных. То есть, получению информативных данных (доказательств) во всяком случае предшествует наплывом информация о наличии самих сведе-ний, об их источниках и путях получения. В свою очередь уже полученной доказательствен-ной информации сопутствует информация о наличии и сути других доказательств, а послед-ствует этому информация касательно использования, хранения и применения в процессе дока-зывания. Побочная доказательствам информация по большей части никоим образом не контролирует-ся и не фиксируется даже. Речь идет о влияющей на разрешение дела информации, в частности, об оперативной информации, которая свойственна не только деятельности оперов, но и заку-лисным сношениям мусоров-следаков, -прокуроров, – судей, когда они свои мысли, соображе-ния и идеи порождают и переваривают в себе, обмениваются этой жижнёй без всякой фикса-ции речи или закрытой перепиской. Закон в некоторых случаях обязует мусоров что-то из мас-сива этих сведений документировать, тогда это делается сжато, кратко для официального из-ложения, а всякие подробности предаются сугубо голосовой почтой. Так, опер, вызнав о нали-чии, источнике и даже существе какого-либо доказательства по обнаруженному очевидцу, по-первой только устно сообщает об этом следаку. Краткий Рапорт об этом же с имеющейся ин-формацией будет издан позднее и оформлен в работу «задним числом» по такому же «левому» поручению либо это поручение сообразят сразу после обмена оперативной информацией. Экс-перт-криминалист, участвуя в осмотре места происшествия, исходя из состояния и расположе-ния вещей на трупе заключит о посмертном раздевании и выскажет в устной форме свои сооб-ражения следаку на сей счёт, и эта информация до поры не будет отражено документально. Су-дья ещё до возвращения дела «для устранения препятствий» и принятия решения об этом ука-жет прокурору все свои соображения и мотивы, истинные «недостатки» и пути их исправле-ния. Уже по окончании допроса свидетеля следак получит от него устные разъяснения в той части показаний, что предрекают наличие другого доказательственного источника. И когда далее этот же следователь будет склонять руководство к продлению срока расследования, то в прошении своём только краем сошлётся на необходимость какого-то действия, а что конкретно он намерен выжать из этого источника – то кабинетный секрет. Мыслительная деятельность Законом не регулируется и не может как-либо контролировать-ся извне. Второй Вольф Мессинг ещё не родился, псовым недоступно мыслечтение. И у тебя нет возможности уследить, какие тараканы, как и когда бегают под черепицей у мусоров, даже если бегают они громко. Дисплей им в лоб не врежешь, а воспроизведение мыслей автором вслух, конечно, не гарантирует идентичности. Любому из нас дарована свобода думать всякую хрень, каждый безответственен в этом, пока не огласит своих измышлений. Но не всякому вы-годно истинную мысль свою обнародовать, и обязать к чистосердечному откровению нет ни-какой возможности. Разве что через истязания плоти. А так забавно было бы наблюдать сцены: Следователь в ходе допроса обвиняемого вдруг восклицает: «Ой, я только что подумал, что вы врёте, а вместе с этим мелькнула мысль, а не исказить ли эту вашу последнюю фразу(?)». Или судья в процессе: «Ой, меня сейчас мысль посетила шальная, что подсудимый виновен, что я с предубеждением отношусь к свидетелю Плутову, а значит, я нарушил Презумпцию невинов-ности и гарантию Справедливости. Никто не желает по данному поводу заявит мне отвод?». Местом и временем мыследеятельность не ограничить. Не принудить мусоров обдумывать производственные вопросы только на рабочем месте и в рабочее время – в кабинетах и в ходе исполнения служебных обязанностей. Поэтому следак может кубаторить по делюге и на ры-балке с приятелем и когда кувыркается с подружкой в подушках. Нет препятствий для судьи обмозговывать проблемы судебно-следственных действий на приёме у стоматолога или осед-лав унитаз. Одно есть пограничье – когда мысль родиться в ходе следственного действия, му-сорам тут же по ней (в связи с ней) необходимо делать выводы и выводить решения, и лишь при редких случаях им позволено объявить «технический» перерыв для большей тщательности в осмыслении происшедшего. Но и здесь вольнодумство не окольцевать: это ж творческий, са-кральный процесс, едрёна вошь. Другое дело – физическая деятельность, организационные движухи. Эти животные процес-сы поддаются некоторому контролю, и по ним в какой-то степени возможно судить о предше-ствующей мыслительной деятельности, как отражении, реакции на мысль, пусть и в искажён-ном содержании инстинктов, с погрешностью на кривляния. Как бы то ни было, в части внешне невыраженной физической деятельности любые возможные манипуляции для человека не расписать директивами во всех подробностях, как строгий алгоритм прописывают для ЭВМ. Но общие правила всё же имеются, и они установлены в нормированном выражении. Концептуальной формой эти правила прописаны в Конституции и УПК. Бо?льшие подробно-сти по порядку осуществления конкретных действий и их последовательностей и в связи со специфичностью зафиксированы отраслевыми (специальными) Законами и подзаконными ак-тами. Мусора в их союзе с подельниками в лице оперов, экспертов, специалистов, большин-ства адвокатов с разной степенью грамотности, опыта и рвения этих правил придерживаются. По действительному значению процедурные правила направлены на обеспечение общего и единообразного Порядка, они призваны дисциплинировать производство и имеют целью спо-собствовать самим мусорам в осуществлении их правоохранительных функций. Но в силу из-вестного российского плутовства и проказы эти правила, наоборот, воспринимаются мусорами как оковы и тормозные буксы, раздражают своим одним наличием и необходимостью следова-ния им. Оттого у них в крови эти правила всячески обходить, переосмысливать, а если и ис-полнять, то не более чем формальным образом. Эти недоразумения и развращённость, вкупе с безграмотностью и леностью влекут нарушение правил, создают препятствия в их исполнении другими. Эти придурки до сих пор в толк не возьмут, что много надёжнее правила соблюдать, чем извечно следовать надувательству и фантазёрству. Да и хрен с ними! Они косячат – нашу копилку полнят; скажем им «спасибочки». И хотя «спасибо» в карман не положишь, зато им можно язык почесать. …