КУРС МОЛОДОГО ОВЦА (или Самозащита в уголовном суде)

 

                                                  Автор: Шейченко В.

КУРС МОЛОДОГО ОВЦА

 

Часть вторая
   

7. 3. Возбуждение, прекращение и возобновление уголовного преследования Преследование – активный процесс, активный хотя бы со стороны гонителя и действо это подразумевает наличие объекта преследования, а также цели в виде пленения и казни. Пресле-дование не мыслимо в отсутствие конкретной «жертвы» или в отношении неопределённого круга лиц. Целевое пленение, в свою очередь, понимается властно-силовым порабощением са-мого существа «жертвы» в физическом, психическом, духовном или любом другом ей субъек-тивном аспекте естества. При этом и сама травля не обязательно, чтоб проявилась алгоритмом «догоняю – утекаешь»; угнетающее воздействие возможно и в отсутствие сопротивления – всё зависит от целей. В рамках судоскотства такими целями публично выставляются разоблачение, наложение кары, взыскание сатисфакций, упреждение других. Негласные же цели не только сопутствуют этим перечисленным, но частенько их вовсе подменяют. К ним относятся: оправ-дание бюджетной кормушки на содержание властного аппарата, усмирение толпы, поточное пополнение лагерей рабами, удовлетворение садистских наклонностей и некоторые другие. Но в любом случае первой головой мы исходим и «кто есть кто»: мы – овцы; псовые преследуют нас, в этом – агрессия и жестокость, наша участь считается во многом предрешённой, но понт есть огрызнуться. Огрызки не выбрасываем. С формальной точки зрения уголовное преследование начинается с момента привлечения овцы в качестве подозреваемого или обвиняемого, то есть со времени вынесения официальных решений, коими любая их этих статусных прививок объявляется. Но фактически, и мы уже об этом трещали, начало преследования должно определятся реальным, пусть и предварительным установлением причастного к преступлению лица. Например, личность преследуемого может следовать из содержания материалов оперативной разработки или изначального Постановле-ния о ВУД, если уже в этом акте указано, кем, по мнению мусоров, совершено преступление. Теперь, и во-первых, отметим для себя, что уголовное преследование не может вестись само-стоятельно, в отсутствие возбужденного уголовного дела (производства по нему), а только внутри него, и только если дело то находиться в режиме активного производства. Таким обра-зом, коли нет решения о возбуждении дела, то и любое преследование не будет уголовно-производственным. И когда ещё не признанный в рамках возбужденного дела потерпевшим терпила гоняется за тобой с дрыном после неудачного разбоя – это, безусловно, преследование, но ещё не уголовное, а так – частный променад, по результатам которого ты сам можешь тер-пилой стать, а то и в нежить превратиться. Но даже, если и существует какое-то решение о воз-буждении дела, а в нем не оговорён факт возбуждение по конкретному составу деяния, допу-стим, о совершении той же угрозы убийством, в то время как в этом Постановлении говорить-ся только о разбое, то и дальнейшее уголовное преследование по составу «угроза» не имеет процессуальной основательности к его осуществлению любыми процессуальными средствами и способами. Если же уголовное дело прекращается или приостанавливается полностью либо в какой-то его части, тогда и преследование «паровозом» подлежит равному прекращению. Во-вторых, пометим на другую важность. В нашем родненьком УПК мало места для ясных правил. Есть в Законе плоское определение, что за хрень такая «уголовное преследование» – это мусорская деятельность по изобличению причастных лиц (статья 5.55). Наряду с этим от-сутствует чёткий определитель: когда именно и безальтернативно уголовное преследование берёт своё начало. Да, в некоторых случаях можно судить о начале такого преследования, ко-гда тебя открыто ставят перед фактом подозрений, предъявления обвинений, вынесения По-становления о ВУД частно-публичного порядка. Иногда о преследовании можно узнать из ка-ких-либо косвенных источников, в том числе по материалам дела. Но ведь реальность-подлюка такова, что все такие уведомления со стороны мусоров в официальной струе осуществляют с запозданием или скрытно. Вот и УПК не предусматривает жёстких правил и условий, проце-дурно определяющих отсчёт начала преследования для любого вида дел. Например, вообще не предусмотрено по аналогии с возбуждением самого дела необходимость вынесения специаль-ного решения о возбуждении уголовного преследования. Что было бы логично и сердцу ми-лей. С другой стороны, в Кодексом прописаны основания для «прекращения уголовного пресле-дования» (статьи 24, 27, 28, 212, 213). С их помощью возведён вполне осязаемый предел пре-следованию. И вот, однажды запилив жало в материалы дела, ты можешь обнаружить одно из подобных решений о прекращении преследования, вместе с этим не находя какого-либо внят-ного акта, которым это преследование было начато. Вполне разумно рассуждать (а мы овцы разумные), что если преследование прекратили, значит оно когда-либо начиналось и какой-то период велось. В самом деле: ведь нельзя прекратить то, что зримо и не начиналось! Открытость границ, неопределённость в вопросе начала преследования даёт тебе право ве-роломно относить Начало на любое время и руководствоваться в этом свободным выбором, но при наличии хоть какого-то факта, позволяющего, по твоему мнению, считаться тебе с того времени подозреваемым в преступлении. Это вполне легальный произвол с твоей стороны, за который и перед людьми не стыдно, – защитные выводы в его основе лежащие, не могут быть опровергнуты однозначно, ввиду полного отсутствия в деле свидетельств в пользу иных стар-тёров преследования. Единственный порог твоих установлений, за который ты объективно не можешь заступить, лежит за временно?й чертой совершения самого деяния, когда ход Истории деяния ещё не начал свой «тик-так», когда противоправность твоя «была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водой» (Бытие: 1.1). И таким образом отсчёт пре-следованию позволительно будет вести уже с момента первичных заявлений о совершении преступления с твоим участие, а по всему последующему периоду усматривать себя в роли уголовно-преследуемого лица. Тогда дерзко заключаешь, что вплоть до предъявления обвине-ний являлся ты подозреваемым, и что до официального завлечения тебя в процесс в таком ка-честве твоё Право на защиту нарушалось. Теперь коротенько о самих сваях. Для старта и осуществления преследования основания этому должны иметься, но в Законе о них не сказано напрямую. О их существе можно судить только из совокупного содержания разрозненных норм. Тогда фактическим основанием для преследований следовало бы считать установление фактов совершения преступления и винов-ной причастности к такому преступлению конкретных лиц, и следующую этому необходи-мость изобличения таких лиц, их привлечения к уголовной ответственности с применением мер возмещения (восполнения) вреда. Формальным же основанием преследование должно явиться волевое решение компетентного мусорского органа. Такими решениями (с большой натяжкой) можно считать Постановления о предъявлении обвинения или о возбуждении уго-ловного дела, если в последнем указывается подозреваемый. Других вариаций актов, которы-ми бы возбуждалось преследование в отношении подозреваемого Закон, как мы уже выяснили не предусматривает. И это странно, не последовательно со стороны законодателя – отчего-то вообще не предусмотрен в обращение специальный вид решения, типа Постановления «О воз-буждении уголовного преследования», аналогично Постановлению о ВУД. Однако такое по-ложение нисколечко не оправдывает загонную деятельность ловчих органов. Мы правильно для себя заключаем, что отсутствие необходимого решения как такового о возбуждении пре-следования (или его достойных заменителей), само по себе, определяет необоснованность та-кого преследования. Это, ёпть, что касается стадии подозрений. На всех последующий стадиях преследование поступательно осуществляется, но уже при наличии «преследовательных» решений. Все они направлены на поддержание, на изменение формы и антуража этого процесса. В частности, к таком решениям относятся Постановление о назначении судебного заседания; обвинительные Приговор и Кассационное (Апелляционное) определения; Вердикт присяжных. А вот основания прекращения и возобновления уголовного преследования в УПК прописа-ны достаточно полно (статьи 27, 28, 212). У тоски глаза зелёные. Вижу твои изумрудные очи – предтеча копаний в нормативных соплях. Между тем, это должно стать твоим любимым вре-мяпрепровождением. Прими как данность: мусоров не меньший зуд задирает при касательстве с необходимым выполнением формальных процедур. Плюс, лень с невежеством – и они ко-сяпорят в ходе решения всех вопросов, связанных, в данном случае, с преследованием. Разумно воспользоваться этим и дать пендаля при случае прям под серый хвост. Пример этого я вскоро-сти тебе обрисую. А пока… из сопла сопли. Основания прекращения и возобновления уголовного преследования следующие: 1). Преследование должны прекратить в случае непричастности данного лица к преступлению, то есть когда установится, что не этот находящийся в разработке человек совершил злодейство, а данная делюга – других рук и умысла воплощение. Предупреждал, что такая основательность определяется только через доказывание по аналогии с уже приведёнными выше случаями пре-кращения уголовного дела, когда устанавливается отсутствие события преступления или от-сутствие признаков преступности в составе деяния; 2). Преследование подлежит прекращению в случае прекращения самого уголовного дела, что происходить должно автоматически и единомоментно. Дурно продолжать кого-то подозревать, обвинять, тем более предавать суду, в то время как омертвело само производство по делу. Хотя в нашем таёжном царстве всякое возможно. Как минимум, на этих территориях процветает практика негласных преследований; 3). Если Госдума вдруг смилостивиться и издаст амнюху, – так же до?лжно прекратить пресле-дование. Наша Дума – филиал московского зоопарка – редко, по указке «сверху», но сподоб-ляются на это по большим праздникам и понта ради, а иногда и под конкретный круг осуж-денцев, как например это было с ГКЧП-истами в 90-е года. Но такие дешёвые жесты никогда не касаются сколь-либо широкого круга лиц и дел особой тяжких составов. Так что на такую скачуху не рассчитывай. Даже и захотели бы, да мусора не позволят им этого сделать. Но и в случае амнистии дело и преследование прекратятся, если только освобождают от ответствен-ности тебя подчистую. Всякие там частичные поблажки – срезать срок, сменить режим содер-жания, замена вида наказания, – эти лоскуты прекращений не влекут; 4). Копированная вслепую с западносионских образчиков Конституция РФ запрещает дважды (повторно) осуждать за одно и то же преступление. В связи с этим положено прекращать пре-следование, связанное с обвинением, за которое ты ранее уже осужден и о чём имеется всту-пивший в законную силу приговор суда. И без того обеднённую эту конституционную гаран-тию ретранслировали в УК РФ (статья 6), а процессуальным Законом оговорили процедурные санкции для случаев двойного (повторного) угнетения (статья 27.1.4 УПК). И, как водится, в норму втиснули хитринку. Внешне защитное положение это на практике предложено пони-мать так, что даже при наличии вступившего в силу Приговора она позволяет всё же вести уголовное преследование за то же преступление, но в отношении подозреваемого; позволяет продолжать преследование человека (пардон, – овцы) за деяние в рамках того де события, но с обвинением в несколько ином составе преступления (ой, да мало ли у нас пограничных соста-вов в УК РФ?); позволяет вообще преследовать за то же самое преступление, дуплетом, пока по одному из обвинений параллельного дела не будет вынесен «законосильный» Приговор. Такое положение, естественно, напрочь форшмачит Стандарты по Евроконвенции и Пакту. Но, как известно, любой запрет опрокидывается с помощью «если нельзя, но очень хочется, – то мож-но». Слава России! 5). Должны прекратить уголовное преследование по обвинению, по которому уже имеется су-дебное решение о прекращении уголовного дела. Здесь срабатывают те же гарантии статьи 50.1 Конституции РФ – закона прямого действия. Есть лаз. Измени слегонца обвинение – и оно уже не то же, что прежде. Правда? Вовсе не сложно обвинение в угоне автомобиля переосмыслить хищением этого же объекта; 6). Аналогичные требования прекращения существуют и для досудебной стадии. Препятствием преследованию является наличие в деле неотменённого решения о прекращении уголовного дела или неотменённого решения об отказе в возбуждении дела по тому же обвинению. В этих случаях происходит как бы конфликт волевых установлений властей: одно решение вступает по существу в противоречие с другим, ему равносильным. Два или более конкурирующих между собой решения по вопросам преследования имея равную юридическую силу угнетают ситуацию и условия, устанавливаемые другим решением. И пока одно из таких решений не будет дисквалифицировано путём его пересмотра (отмены), процесс преследования останется невозможен к осуществлению. Допустим, одно время уже велось производство по уголовному делу, возбужденному по факту совершения тобой преступления. Затем по какой-то причине производство это прекра-тили, о чём вынесли соответствующее Постановление. Или даже те же самые факты вовсе му-соров не возбудили к началу производства, и после вялой проверки вынесено было Постанов-ление об отказе в возбуждении уг.дела. Вдруг, в какой-то момент ситуация изменилась: то ли вскрылись новые обстоятельства, то ли объявились дополнительные доказательства, то ли ре-визию провели всему прежнему с выводами в пользу гонений. Тогда мусора порешили о всё же достаточности доказательств твоей причастности и о наличии признаков самого деяния, а с тем и вывезли против тебя обвинение. Но так как на момент предъявления обвинений и на всё последующее время притеснений сохранили действие ранее вынесенные Постановление о прекращении или Постановление об отказе в возбуждении делюги, то решение о твоём пре-следовании (и само это преследование) оказывается принятым вне рамок какого-либо легально существующего производства. Соответственно, решение о преследовании является незакон-ным, а само по себе его наличие служит основанием для прекращения едва начатого преследо-вания. Именно к таким последствиям и взывает положение по статье 27.1 УПК. Таким образом, для данного и подобных случаев действует упомянутое выше правило координации тумблеров «включить – отключить» в цепи последовательного использования, когда только при опреде-лённой очерёдности и допустимо получить визу на «стоять» или «идти». Приведённые вариации встречаются на практике. Для преодоления таких процессуальных проблем и с целью упорядоченья преследования сторонники обвинения должны выполнить ряд обязательных процедур. Пусть таковые и формальны по сути, но неизбежны. Пошагово, от головы до хвоста и обратно: – в начале отменяется самое последнее по времени принятое решение, для нашего случая – По-становление о предъявлении обвинения; – отменяется Постановление о прекращении уголовного дела; – через другое Постановление уголовное дело возбуждается сызнова; – заново выносится Постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Только так. Хотя, гипотетически могут и другим коридором прошмыгнуть: отменить единым актом все последующие после Постановления о прекращении дела решения, а любые процес-суальные действия, за это время произведённые, – признать недействительными. С другой же стороны, отмена Постановления о прекращении дела формально возвращает юридическую си-лу (оживляет) первичному Постановлению о возбуждении этого же дела (если такое выноси-лось в своё время). Но обязательно должны быть вычленены любые процессуальные действия и решения, случившиеся в периоды, когда производство по делу осуществлялось без действи-тельного основания – решениями, активирующими производство. Несмотря на то, что в Законе отдельно не оговаривается, но те же правила равно распростра-няются на действие решений о прекращении уголовного преследования. Если по делу имеется соответствующее Постановление об этом, то без его пересмотра (отмены) недопустимо возоб-новлять это преследование, а вдруг начатое вновь такое преследование должно быть прекраще-но при установлении данных препятствий и не может начаться до их устранения. Кроме того, конституционный и конвенционный запреты повторного осуждения, по дей-ствительному их смыслу и значению понимаются более широко. Запрет на повторность осуж-дения предтечей своей определяет равный запрет на повторное или двойное (параллельное) уголовное преследование, когда осуждение как таковое вроде и не произошло, но существует и довлеет сама угроза этого именно ввиду наличия дублированного характера решений о пре-следовании по тем же преступным фактам, которые, в свою очередь имеют потенцию быть ре-ализованными через осуждение преследуемого. Не могут существовать одновременно два рав-ных обвинительных решения – одно из них должно быть аннулировано. И без разницы, каким путём это будет реализовано: либо путём решения об его отмене, либо через его изменение. Был бы законодатель смышлёнее мыши, он бы и в самом Законе заложил правило удобное: чтоб любое последковое обвинительное решение как бы автоматом влекло отключку предше-ствующего – блокировало его действенность, поглощая и растворяя его в себе по механизму «матрёшка» Куда там… Копался в чужом белье и в своей прачечьной видел, какие кунштюки мусора вытворяют. Вот, следак выносит Постановление (№1) о привлечении в качестве обвиняемого в соверше-нии преступления. Из-за каких-то там нарушений суд или прокурор возвращает материалы де-ла на исправление тех нарушений, допущенных, к слову сказать, в ходе предъявления обвине-ния. То да сё, следак вылизывает кляксы и выносит новенькое Постановление об обвинении (№2) того же лица по тем же самым фактам и с прежними претензиями, и далее уже с таким обвинительным актом дело шелестит через все стадии судоскотства. А Постановление-то №1 при этом остаётся, как таковое, не пересмотренным (не отменённым), – то есть оно сохраняет без всяких ограничений свою юридическую силищу и продолжает действовать в претензион-ном обличье. Теперь в деле два равновеликих решения по обвинению в одном криминале! Такой же кильдым, если дело не покинет следственной обители, а следак через Постановле-ние №2, допустим по иному оценит обстоятельства того же события преступления, в том числе при совокуплении к нему новых эпизодов или он новыми подробностями опишет ранее уже вменённое деяние. Но, как дохлой кобыле хвост не крути – милая не тронется с места, так и без решения о пересмотре Постановление №1 продолжит свою юридическую жизнь, как минимум, в части уже предъявлявшихся им преступных фактов тех же событий и вне зависимости от но-вых усмотрений в отношении тех же обстоятельств или предания их под иные квалифициру-ющие признаки. Уголовное преследование по Постановлению №1 не остановится – оно про-должится внахлёст преследованию по Постановлению №2, так как первичное обвинение фор-мально может быть в дальнейшем и в любое время реализовано, в том числе и путём осужде-ния (повторного). Разве нет? Обещанный пример по касячному преследованию из личного опыта. Сеня подтянули по мокрому делу. Три года до того чудесного момента мусора всё решить не могли, сопричастен ли я к преступлению и был ли криминал в происшедшей погибели человека. В терзаниях таких следаки, а их сменилось штук пять, несколько раз прекращали уголовное преследование в моём отношении, о чём в материалах имелось аж три Постановления. Мы-то теперь умные с тобой, курсант, чухнем влёт, что ежели преследование прекращали, значит его не?когда возбуждали, хотя вот об этом соответствующих решений в деле не обнаружилось. И вот череда-чехарда пе-редо мной заплясала. Постановлением №1 прекратили преследование; Постановлением №2 отменили Постановление №1 – значит гон возобновился; Постановлением №3 вновь прекра-тили преследование; годик долой и Постановлением №4 опять прекратили преследование; ещё через время – Постановлением №5 отменили Постановление №4. И только после этого при-ступили к открытому прессу, предъявив обвинение, с завидной поспешностью и скомкано за-вершив расследование и направив делюгу прокурору для передачи в суд. И ни одна падла не увидела, что Постановление №3 осталось не отменённым, а это означало, что всё последующее преследование, обвинение, все процессуальные манипуляции с момента вынесения Постанов-ления №3 – всё, всё, всё является незаконным, а само преследование, в этот период осуществ-лённое, подлежит прекращению. Я тогда губёшки раскатал: хрен, думаю, с вами со всеми; тво-рите, дуры, что пожелаете. А сам нем о своём открытии, нехай, думаю, дело в суд передают, пусть всё разбирательство там пройдёт, пусть мусора повыёживаются, а я только в прениях за-явлю о наличии в деле неотменённого Постановления №3 и склоню преследование немедля прекратить. И прекратят, никуда не рыпнутся, потому как прямое и обязательное основание к этому в Законе прописано (ст. 27.1.5 УПК). И знал я точно, что как всплывут эти нарушения в судебной стадии, таких вагиняшек следак, его руководитель и надзорный прокурор отхватят! И тихонечко злорадствовал в предвкушении такого погрома. А как же? Так всё и случилось бы, бля буду. Да только не достало мне терпения и выдержки. Мне бы помалкивать в тряпочку об открытии своём, но заявилась в очередной раз адвокатесса моя ненаглядная – Маргарита, свет-Бойкова, раскудахталась скорбно, кислоту разливала: «Ах, хана нам, хана, ой, кранты нам, кранточки…». Только много позднее я допетрил, что это такой приём в ейном арсенале был, его посредством желала окучить меня безысходностью, чтоб струхнул и прогнулся перед мусо-рами, забыв, что На овца и зверь бежит. И я-овца повёлся на её уловка, но несколько в другой загон. Решил дыхнуть на неё оптимиз-мом, говорю: не ссыте, Маргарита Сергеевна, у нас изрядный кайф в загашнике, тычу ей в ха-рю тем неотменённым Постановлением №3. Рысьи глазки её вдруг жёлтым сверкнули – я ду-мал (вот овца!) солидарно радости моей. Нет, защитница в тот же день слила всю ситуацию следаку. Тот через прокурора расследование немедля возобновил, а огрехи, пусть и коряво, но исправил. Из этого ты можешь видеть, что подобные нарушения по разгильдяйству мусоров вполне возможны и по твоему делу, рази их вовремя и не разглашай стратегический запас. С тем, чтобы осязать процесс преследования на протяжении всего судопроизводства с точки зрения его законности и обоснованности, при условии полного доступа к соответствующим документам, рекомендую отобразить его наряду с движением уголовного дела двойной линей-ной цепью (смотри рисунок). Из двух временных параллелей одна шкала – это судьба самого уголовного дела с метками возбуждения, приостановлений, прекращений и с соответствую-щими периодам между ними; второй шкалик – та же фигня в отношении уголовного преследо-вания. Уг/ Д: •—————————?• ? ? ? ? ? ? ? •——————• ? ? ? ? ? ? ? •———————————• Уг/Пресл: • ? ? ? ? ? ? ?•—————————? •? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? •—————————————— Пусть эта схема и по абстрактной ситуации – такие заплёты маловероятны, но нечто подоб-ное можно наблюдать в «сложных» делах, где производство и в частности уголовное пресле-дование мечется в плоскостях неопределённостей весьма продолжительное время то ли из-за слабости производственных мощностей, то ли намерением мусоров, например, в попытках развалить дело или «спустить его на тормозах». Во всяком случае, по такой картинке, визуаль-но сопоставляя линейные данные, ты сможешь выявить периоды активных, сонных и мёртвых фаз как самого производства, так и уголовного преследования внутри него, и, соответственно, установить: в какие периоды уголовное преследование или даже дело в целом производилось незаконно. (Мало того, к этой линеке ты можешь прислонять с той же целью шкалы и сетки с данными иного порядка, о которых мы будем говорить позднее. Ну, о-очень полезная штуко-вина). Придерживайся условного масштаба, допустим, 0,5 см. – это 1 месяц (30 дней). Метками обозначь даты принятия соответствующих решений, и таким образом, станут отсечены перио-ды, в том числе выделенные пунктиром, когда наступала «зима». Вот, теперь наглядно для те-бя, что, например, в периоды с 11.10.05г. по 11.11.05г.; с 16.02.06г. по 18.02.06г. уголовное преследование не имело законных оснований, так как в эти времена производство по уголов-ному делу находилось в стагнации, ой извини, – в застойном состоянии его приостановления и прекращении. Следующим шагом установив наличие любых процессуальных действий с тво-им участием в эти периоды, а также факт любых других следственных действий, где обсужда-ется твоя причастность, ты делаешь храбрые выводы о их незаконности и, последовательно, о недопустимости полученных в результате этих действий доказательств. Так же и по периодам с 11.10.05г. по 11.11.05г. и с 15.02.06г. по 18.02.06г., когда общее производство по делу приоста-навливалось и прекращалось, ты вправе озадачиться вопросом: а не вкрались ли на те периоды в производство запретные мероприятия? Даже период с 02.04.05г. по 20.05. 05г. должен тебя интересовать. А вдруг на это время обнаружатся следы скрытого в твоём отношении или пусть даже в отношении других лиц. Так же, как могут обнаружиться следы и иного рода нестыковок и неясностей. Напоровшись на такие противоречия, из этой ситуации всегда отжимай выводы в пользу наличия каких-либо нарушений порядка производства по делу и преследования, то есть во всяком случае презюмируй незаконность производства, определяя различные оттенки этого, включая использование доводов, которые не могут быть опровергнуты прямо и одно-значно твоими оппонентами. Ну, а значимые точки отсчёта – столбовые даты определяются только путём непосредственной проверки. Тебе самому ворочать все материалы дела и выяс-нять границы и пределы. Кроме того, те же самые даты и следак должен отмечать в своих про-межуточных отсчётах. А также в Приложении к Объебону. Но учти, в редакции следака могут быть, в том числе и намеренные неточности. Илья Сергеевич, слегка отравленный алкоголем на корпоративном банкете бригады операто-ров козловых кранов ЖБИ №14, возвращался домой. По ходу следования, влекомый основным инстинктом и под предлогом обсудить нюансы расторжения брака, завернул он к Тамаре Львовне. С порога Ильюша заявил Томе законное требование рассчитаться с ним по супруже-ским долговым обязательствам за позапрошлый месяц, ну, или хотя бы отдать магнитофон «Хитачи». Всё ещё ему жена заявила: «Только через мой труп!». «Говно вопрос…» – сказал Илья Сергеевич и тут же сообразил из Тамары труп посредством случайно оказавшимся в кармане молотка. Сле-дом Илья Сергеевич удовлетворил похоть свою с коченеющей Тамарой, благо, что в таком со-стоянии она податлива была и, как минимум, соитию гласно не возражала. Примерно так зву-чало обвинение, и я, признаться, проникся омерзением, когда лукнулся по просьбе Ильюши в материалы дела его, с целью помощи. Потом вспомнил, какой мразью сам выполз из-под пера мусоров, так сразу же и успокоился. Тем более, что Илья Сергеевич убедительно верещал, что «всё было не так»: секс случился по взаимности; ссора со смертельным исходом произошла по?годя по иной мотивации; изъятие «мафона» – отдельный эпизод, и «Хитача», как и сексовка не связаны с насилием, которое-то и само не имело прямого умысла на бойню. Ко всему, Илья прошение своё о помощи подкрепил банкой «сгухи» и блоком «мальборо»… На фоне общей тупорылости Ильи бодаться с обвинением через доказывание – дело хлопотное, не перспек-тивное. Удача: в том деле, помнится, как бы не впервые использован был против мусоров при-ём давления через их же процедурные нарушения именно порядка уголовного преследования. Был обнаружен материал о том, что в качестве подозреваемого фигурировал одно время другой мужичок, и в его отношении уголовное преследование не прекратили (Забыли? Забили?). То бишь, фактически уголовное преследование за одни и те же действия одного злоумышленника осуществлялось в отношении двух лиц вплоть до момента выявления этого факта. Под угрозой оглашения таких косяков, влекущих развал уже состоявшегося производства против Ильи Сер-геевича, этому мерзавцу удалось реализовать свой шкурный интерес – выторговать для себя обвинительные скачухи. А что, тоже вариан! …

 Яндекс.Метрика